Жила-была одна замечательная женщина по имени Люба, которая не привыкла полагаться на волю случая и провидения, и все делать предпочитала исключительно сама. Предки ее сами такой образ жизни вели и ей завещали. «В этой жизни все зависит от нас самих!», – наставляли ее родители, и она это хорошо усвоила. Да вот только поняла эту мудрость не совсем правильно. Она стала все делать и за себя, и за близких, и за всех окружающих.
В общем, жила она трудно. Да вы сами посудите: где ж тут легко будет, если тебе все приходится самой делать??? Мир, может, и помог бы ей, так она сама ни за что не согласилась бы. Нет, нашей Любе надо было все исключительно самой делать – так спокойнее. Ну, Мир и не спорил.
И вот однажды отправилась женщина Люба в магазин за покупками. Разумеется, сама – разве мужу или детям можно доверить выбор? Все равно или напутают, или сдачу плохо посчитают. И вдруг ей в голову словно что-то стукнуло, все померкло и потемнело, а когда прояснилось в глазах, стоит она не на городском тротуаре, а на склоне зеленого холма, поодаль озерцо синеет, и трава по пояс. Как она тут очутилась? Что за место? Ничего не понимает.
Тут ей сзади кто-то:
- Привет, подруга!
Она аж подпрыгнула. А потом и вовсе обмерла: рядом стоял зверек чудной, шерстью коричневой поросший, с нее ростом, мордочка острая, ушки прижатые, глазки-бусинки во все стороны так и посверкивают.
- Какая я тебе подруга? – оскорбилась женщина, на всякий случай отпрыгнув подальше. – Ты чего так вырядилась, рекламная акция, что ли?
- Что еще за еще «рекламная акция»? Я тебя встретить прискакала да на работу поскорее определить.
- На работу??? Что за бред??? Я в магазин иду, посторонись, ты, неведома зверушка!
- Хи-хи-хи!!!! – тоненько заверещала «неведома зверушка». – Вы только посмотрите на нее – в магазин она намылилась! Нет уж, голубушка! Не до магазинов, работы немеряно! Ведь в этой жизни все зависит от нассамих!
- Ну да, от нас самих, – согласилась женщина. – Только при чем тут ты?
- Так мы с тобой одной крови, ты и я! – обрадовала ее зверушка.
- Так ты Маугли, что ли? – не поняла Люба.
- Ну ты скажешь тоже, Маугли!!! Нассамиха я! Такая же, как и ты!
- Кто я? – вытаращила глаза Любаня. – Чего обзываешься-то?
- Да не обзываюсь я, а факт констатирую! Иди вон, в озерцо на себя глянь – сразу перестанешь глазки пучить.
Кинулась Люба к озерцу, заглянула в водную гладь – да так чуть туда и не рухнула! Отразилась в воде мордочка мохнатая: носик длинный и острый, ушки на макушке кругленькие и прижатые, глазки маленькие и шустрые, зубки длинные и острые, а щеки такие, что аж туловища шире. Завопила Люба на весь белый свет, аж по воде рябь пошла.
- Тихо, тихо, без нервов! – оттащила ее от кромки воды нассамиха. – Чего верещишь-то?
- Это я? Это, что ли, я? – с ужасом приговаривала Люба, ощупывая когтистыми лапками свое новое тело – мохнатое, с толстеньким брюшком, а на нем еще и складка какая-то. – Ой, да кто же это меня так изуродовал-то???
- Никто тебя не уродовал, ты сама себя такой сделала, – объяснила нассамиха. – А что? Очень даже целесообразно!
- Да что тут целесообразного? – завопила Люба. – У меня шеи даже нет, голова прямо из плеч растет!
- Зато на спине горб такой отличный! – утешила нассамиха. – Можно ездить, как в седле. И грузы возить удобно.
- Кому ездить? Чего возить? – волчком завертелась Любаня, пытаясь увидеть свой горб. – Я сейчас с ума сойду!!!
- Не-а, не сойдешь, – скептически ухмыльнулась нассамиха. – Мы, нассамихи, крепкие, нас ничем с пути не сбить и с ума не свести! Зато вот мы – кого угодно! Ведь в этой жизни все зависит от нассамих, верно?
- Верно-то верно, – остановилась Люба. – А вот ты, по-моему, сказала, что я сама себя такой сделала. Говорила? Ну-ка, объясни, что ты имела в виду!!!
- Да за милую душу! – охотно согласилась нассамиха. – Мы, нассамихи, природой очень даже здорово устроены. Выносливы необычайно, отдыха нам почти и не надо, отдыхаем в процессе, хоть на бегу, хоть стоя. Туловище у нас объемное, потому как мы подкожный жир накапливаем, в качестве защиты. Зато и не пробьешь нас ничем, все в жировой прослойке увязнет!
- Мамочкаааа…. Три месяца диеты псу под хвоооост!!! – простонала Люба, хватаясь за бока.
- Окорочка у нас мощные, накачанные, потому как приходится преодолевать большие расстояния и много времени на ногах проводить, – продолжала нассамиха. – На животе сумка, очень вместительная. Туда и детенышей можно посадить, и продукты положить. Если что не уместилось – так еще защечные мешки имеются.
- А туда, что ли, мужа сажаете? – ехидно осведомилась Люба.
- Нет, зачем туда? Для мужа у тебя горб есть, он же седло. Сел и ножки свесил – удобно, и не сползает. Ну, если совсем уж квелый – уздечку смастеришь. Мы, нассамихи, изобретательные, да же?
- Ну же, – угрюмо буркнула Люба. – Только анатомия у нас… странная какая-то.
- Может, кому и странно, зато нам удобно, – рассудила нассамиха. – Уши прижаты плотно к голове, это чтобы нам лапшу на уши не вешали. А то знаешь, прилетят лапшисты, они такие прилипчивые, такие навязчивые, лапши потом не оберешься.
- А зубы и когти нам такие зачем, тоже от лапшистов отбиваться?
- Нет, это для другого. Зубы надо показывать – чтобы тебя все побаивались и близко не подходили. Безопасность тоже зависит от нассамих. А когти – землю рыть, ходы прокладывать, ну и, в случае чего, когти рвать! Слышала такое выражение?
- Слышала, – вздохнула Любаня. – Чего там у нас еще есть, чтобы от жизни отбиваться?
- Хвост еще, – тут же вспомнила нассамиха. – Орган равновесия, хватания, цепляния и волочения. Можно прицепиться и волочиться, сколько угодно. Очень прочный.
- А почему у нас нос такой длинный? – жалобно спросила Люба, скосив глаза на нос.
- А это чтобы опасность за версту чуять, все вынюхивать и по ветру его держать, – пояснила нассамиха, для наглядности подергав носом. – Ну, не красавицы, конечно, но с точки зрения целесообразности очень толково устроены. Ведь все зависит от нассамих! Если мы на себе все тащить не будем, то мир просто рухнет!!!
- Как еще только крылья себе не приделали! – заметила Люба.
- Крылья? Нееее, крылья нам по штату не положены, – помотала головой нассамиха. – Мы животные приземленные, нам полетность ни к чему. Мы твердо стоим на ногах! На том и стоим! В общем, подруга, готовь свой горб, идем работать! У нас это называется «горбатиться». Сейчас я тебя отведу к нашим, и там тебя нагрузят, на тебя навешают, тебе всучат, и будешь ты вести привычный образ жизни, только в более подходящем теле.
- Ну уж нет! – твердо сказала Люба. – Не согласная я. Не хочу я, чтобы на меня навешивали, нагружали и все такое прочее. И тела такого тоже не хочу!
- Так ты сама на себя навешаешь и нагрузишь, – фыркнула нассамиха. – Мы, нассамихи, по-другому не можем. За это нас и любят – работаем за троих, везем и не рыпаемся. Так что вперед, и с песней! Давай-ка я тебя оседлаю, чтобы тебе попривычнее было.
И нассамиха очень ловко запрыгнула к Любе на шею, свесила лапки и завопила:
- Ннно, моя дорогая! Поехали! Весело! С песнями!
- Пошла вооон! – завизжала Люба, пытаясь стряхнуть с себя этот тяжкий груз. Но нассамиха держалась цепко и только голову все сильнее сжимала своими мощными когтистыми лапами.
***
- Женщина, женщина, вам плохо? Помощь нужна? – встревожено спрашивал ее кто-то, тряся за плечо.
- Где я? – с трудом выговорила Люба, открывая глаза.
- Вам, видать, плохо стало, вы к стене привалились, а я вас вот тут поддерживаю, – объяснил мужчина, в объятиях которого обвисла ее мохнатая тушка. Ой, не тушка уже! Ее родное тело в синем пальто. Мужчина, который поддержал ее в минуту слабости и не дал ей упасть, явно был Посланцем Небес!
- Благодарю вас, мне уже лучше. Что-то такая головная боль нахлынула, что аж в глазах потемнело, – объяснила Люба.
- Наверное, вы переутомились, – авторитетно заявил мужчина. – Смотрите, как вы сгорбились! Так и до инсульта недалеко. Надо же себя беречь! Ведь в этой жизни все зависит от нас самих. Особенно любовь к себе.
- Про любовь к себе – очень даже согласна, – кивнула Люба. – А про остальное… Я вот тоже так думала, а получилось, что только нагрузила себя сверх всякой меры. И мужа, и детей, и работу, и дом – все на себя повесила.
- Это вы зря, – сказал мужчина. – Так и в старую клячу превратиться недолго. А женщина должна быть полетной! Порхать, парить и радовать глаз!
- У нассамих крыльев нет, – вспомнила Люба. – По штату не положены.
- А где живут эти самые нассамихи? – поинтересовался мужчина. – И как они выглядят?
- Выглядят они ужасно, хоть и целесообразно, – искренне ответила Люба. – А живут они там, куда я больше никогда не вернусь. Я хочу отрастить себе крылья! Вместо горба.
- Так может, ваш горб – это и есть крылья? – предположил мужчина. – Только сложенные. Вам надо просто их расправить, и тогда…
- И тогда я полечу? – с робкой надеждой мечтательно проговорила Люба. – Я тоже буду парить, порхать и радовать… Но неужели это возможно?
- Отчего же нет? – с улыбкой спросил Посланец Небес. – Сделайте такой выбор – и начните его воплощать в жизнь. Ведь в этой жизни все зависит от нас самих!
